Эй, Анима! Пойдёшь за меня?! – задиристо хохотнул бородатый здоровяк.
- Не пойду! Только за того, кто равен мне в бою, пойду, а тебя я побеждала, - добродушно отозвалась девушка.
- Да ты всех побеждала, - расплылся в улыбке бородач.

Кор[9] Анима[9] уворот
Анима[9] Кор[9] блок
Кор[9] Анима[9] уворот
Анима[9] Кор[9] блок

Юная магмарка ускользала от меча, извиваясь гибкой змеёй, как будто предчувствуя удары противника, затем взмывала в прыжке и вновь била плашмя клинками о щит. Этот странный бой продолжался уже давно, и, казалось, не закончится никогда. Воин отражал удары, отрывисто выкрикивая что-то на тарабарском языке – ругался? восхищался?
Одновременно бойцы резко отбросили оружие, намереваясь схватиться врукопашную.
Кор перехватил запястья девушки и… застыл!
Застыла и Анима, не в силах оторвать взгляд от светлых глаз чужака…

...Нити судеб человека и магмарки сплетались в старых пальцах A'Aрона Спрaвeдливого, создавая новую реальность, даруя Фэо надежду на мир. Любовь, данная им мудрецом, та, что сильнее времени, прочнее стали, мощнее злобы, стала величайшим даром, проклятием и испытанием для Кора и Анимы.

«… внизу, впрочем, ценсоров достаточное количество, и обречены

они на вечное отсечение жизненно важных членов…»

М. Успенский

 

Сплетались нити в пальцах Аарона

(В Легенде в Мойры место - иудей!)...

И наплела та старая ворона

Клубок неверных расово идей.

Сводить в боях две расы, равно чуждых –

Таков вполне обычный лад и ряд,

А искушать не надобно без нужды,

Как многие пииты говорят.

Естествен ход вещей: война, сраженье,

Пожар, разор, погром (прости, старик);

А у кого-то в жопе вереженье –

Лямур, амант, куртаги, романтИк.

Любовь – лежанка имени Прокруста,

Любовь – лишь пыль картин и книжный хлам,

Любовь – весьма безмысленное чувство

И потому по норову козлам.

ЧтО жёны? – порожденье крокодила,

Как некогда отметил сам Шекспир!

В одном лице они паникадило,

Свирель, мигрень, пила, вино, вампир,

И пылесос, и вечное динамо,

И пент, и прокурор, и даже кат,

Афера, пирамида и панама

(Особенно, конечно, под закат).

Жена, она фальшивая монета -

От вора к вору делает вояж,

И лишь в душе у ней обмана нету –

На пустоту не ляжет макияж.

Но то одна лишь сторона медали:

Мы ж любим жён за милые черты;

Коль Аарону хоть бы разик дали,

Не возалкал бы он такой мечты,

Чтобы легла магмарка с человеком

(Анима – не из аниме пришла);

Мудрец, видать, ошибся сильно веком –

Когда свобода совести была:

Когда быку царица подмахнула,

Иная же от гуся понесла,

А дочь её всю Грецию нагнула…

Но то – завсе былинные дела.

Вот истины сияет свет кромешный:

У цадика силён маразма мар.

Ты сам ведь человек, флудило грешный,

Куда и как тебе ети магмар!

Мечта слепа. Подъять же ей забрало -

Такой оттуда глянет крокодил,

Что Аарона б до костей пробрало

И сам себе Надава б он родил.

И Б-г с ним, с чудаком. Пускай он тешит

Желанье, соразмерное уму,

Пером свои седые муди чешет…

Не пало бы в башку ещё кому,

Чтоб возлегли зараз с пдунами маги,

И Магдалену хум повёл к венцу.

Такое можно вверить лишь бумаге,

А в жизни – лесу, смокве и концу.

(Инако – три шага до беспредела:

Вот есть же Флавий, старый педагог,

Его любить готовы – и за дело! –

И так, и этак, и по много раз)…

Сплетая нити, пальцы сами жили –

А Аарон, вестимо, ни при чём –

Такой фригийский узел накружили,

Что можно ёбнуть разве лишь мечом.

Эпилог:

В прозрaчном воздуxe мягко покaчивaлись сeрeбристыe нити, будто живя своeй, отдeльной жизнью. Нeкоторыe из ниx нeожидaнно обрывaлись, другиe пeрeплeтaлись друг с другом, обрaзуя прочныe узлы, трeтьи рaзвeтвлялись, кaк вeтви дeрeвa, порождaя всe новыe и новыe отростки, которыe продолжaли бeсконeчный цикл жизни этой нeпонятной трeпeщущeй мaссы.
Нeмного поодaль, в полумрaкe тaнцующиx тeнeй, стоялa жeнщинa, возрaст которой нe знaл никто.